Книга Укрощение дракона 2. Дракон нашего времени  - Маргарита Ардо

– Может, не надо, пап?

– Надо!

Походу с пироженками и платьичком я пролетаю…

– Тогда ладно, чего уж мелочиться, – махнула я рукой, – пошли сразу танк покупать. И пару гаубиц. Можно БУ. И гранату в сумочку.

– Аня, это не шутки.

– Пап, я понимаю. Но, – скривилась я, – давай не будем устраивать из нашей жизни войну и осадное положение. Знаешь ли, спать в обнимку с огнемётами – оно как-то не очень… – проговорила я и вдруг запнулась: сочетание слов «спать в обнимку» и «огнемёт» отчего-то вызвали во мне невероятно теплые чувства и волнение внизу живота.

– Нютка, ты чего?

– А?

– Вспомнила что-то? – в папе сразу проснулся следователь.

ОМГ!

– Давай-ка, рассказывай, по горячим следам.

И отчего-то я смутилась.

– Да нет, пап. Всё окей.

– Не темни. Я каждую твою гримаску с детства изучил. Выкладывай.

Я растерянно пожала плечами, помолчала две секунды и призналась:

– Кажется, я видела настоящий огнемёт… И даже рядом со своей постелью. Почему-то это что-то очень знакомое. И, наверное, в руках держала.

Папа побелел.

– Так я и знал, что дело простой шушерой не обойдется! Волки позорные, – наконец, бросил он хмуро. – Сволочи! Ладно, уже зацепка. Будем проверять всех, кто занимается незаконными поставками оружия. Огнемёты, говоришь?

– Может, показалось? – робко вставила я.

– Выясним. Бриллианты, перстни, огнемёты – похоже, пора начинать охоту на крупную рыбу. И серьги твои я по базе пробью и сдам экспертам в лабораторию.

Мрачный, как туча, папа достал своё табельное оружие и положил передо мной на кухонный стол. Пистолет выглядел нелепо между грязной тарелкой из-под картошки, кружкой с недопитым чаем и окаменелыми пряниками.

– Я уеду ненадолго, – охрипшим голосом произнес папа. – Ты, дочь, никому не открывай. Никуда не выходи. Пользоваться этим надо так…

Я слушала его, хлопая ресницами, и брать пистолет в руки не хотелось.

– Ты хоть пироженок купи, – сказала я перед дверью папе.

– Хм… Хорошо.

– И пряников. И мороженого. И фрукточки…

– Всё?

– Нет, – улыбнулась я. – Можно ещё требуше и спрингалту – копья метать.

* * *

Обходчица тётя Маша была находкой для шпиона. И кладезем информации для пришельца из другого мира. Любого иностранца она априори считала неразумным, «как дитё», и не удивлялась вопросам. Потому, спиливая ветку, Иррандо удостоился подробных объяснений о реалиях Аниной страны под названием Россия. Он узнал, что ей правит президент в Кремле, но есть ещё Дума, и там сидят «одни бандиты», что вполне подходило под его представление о разбойничьем мире.

Выяснил, что бриллианты можно обменять на местные рубли в ломбарде или скупке. Вот только почему российские деньги были деревянными, лорд Лонтриэр так и не понял. Возможно, на изготовление локальной валюты шёл какой-то особый сорт древесины? Впрочем, по словам тёти Маши, «деревянные» были не в чести по сравнению с «зелёными», но и те были тоже в последнее время не очень, а лучше всего брать Евро. Впрочем, логики в этом совсем не наблюдалось, так как расплачиваться в России всё равно можно было только деревянными.

– Закон вышел, – поведала тётя Маша. – А ещё у нас тут санкции и кризис… Вам, в Европе, не понять! Но где наша не пропадала! Я вона тут картошечку сажаю, курей держу, зеленушечку.

Рассказ обходчицы о положении дел в стране, дорогах, коррупции и взятках пестрил междометиями с яркой, эмоционально негативной окраской, которых Аня не употребляла. Из чего Иррандо сделал два вывода: Аня говорила на умеренно разбойничьем языке, что не могло не радовать; второе – дела в государстве были так себе. И во всем были виноваты какие-то американцы, по уровню коварства не уступающие Маркатаррам.

«Что ж, везде свои сложности. И не так уж наши миры отличаются», – подумал Иррандо и тут же чуть не упал с дерева, потому что нарастающий издалека шум превратился в грохот, и длинная вереница железных сараев на колесах с надписью РЖД промчалась мимо избушки на огромной скорости.

Повиснув на руках на ветке, Иррандо с беспокойством глянул на тётю Машу – не надо ли спасать?

Но та, радостно выпятив безразмерную грудь, стояла как ни в чём не бывало с круглым флажком и совсем не боялась чудовища. Сердце Иррандо билось учащенно, принцу стало стыдно за свой демарш. Он спрыгнул на землю, подобрал пилу и выглянул из-за домика. На обычной дороге специальная палка перегородила путь множеству самоходных повозок.

Иррандо с любопытством разглядывал блестящие, разноцветные и разнообразные металлические коробки на колесах, пытаясь представить, что заставляет их ехать, и с изумлением замечая управляющих ими не только мужчин, но и женщин.

«Феминизм», – вздохнул Иррандо, чуть больше понимая Аню.

В мире, где женщин не только отпускают самих в путешествие между городами, да ещё и позволяют управлять магическими аппаратами, а таким, как тётя Маша – указывать дорогу железным чудищам, просто не могли дела обстоять лучше. Даже без американцев…

* * *

Наконец, Иррандо Бельмонте Лонтриэр справился с громадной веткой яблони, распилил её на дрова для растопки, сложил в конурку, и одновременно узнал, что самоходные повозки называются машинами, и что «ни у кого денег нету, но все кредитов понабрали и ездят, оттого и пробки». В воображении принца-дракона всё это выглядело донельзя странно – казалось, что множество машин съезжаются в огромную бутыль из-под вина без донышка, пока не утыкаются в плотно забитую пробку… Но, чтобы не выглядеть совсем глупо, Иррандо решил больше не спрашивать, как это на самом деле, а увидеть всё своими глазами. Тем более, что там, куда он направлялся, то есть в Москве – «день и ночь везде сплошная пробка»…

К счастью, когда проносилось очередное железное чудище с сараями, благодарная тётя Маша тормознула огромную машину с открытым позади кузовом. На красной кабине было написано КАМАЗ.

– Эй, браток, есть дело магарычовое. Подбрось иностранца до Москвы. А то потерялся, бедняга. Да и грабанули, без денег остался. Но сам парень хороший, душевный, хоть и в кольчуге. – И обходчица сунула водителю какой-то пакет. Кажется, с бутылкой.

Затем тётя Маша обернулась к Иррандо и достала из кармана оранжевого жилета свёрток из промасленной, с мелкими буковками бумагой.

– Вот, возьми на дорожку. Сама пекла, с капустой. Заезжай ещё, принц! – улыбнулась она и поправила рукой короткие фиолетово-красные завитки. – Я тебе и не такого расскажу!

Иррандо поклонился вежливо и поблагодарил, как мог. Тут же был прижат к горячим грудям, обтянутым шерстяной кофтой, но, к счастью, скоро отпущен.

Иррандр искренне был благодарен и так же сильно радовался отъезду, потому что в голове уже шумело от избытка информации и красочных междометий. Угрюмый, небритый водитель КАМАЗа оказался молчуном. Иррандо захлопнул дверцу, и затаив дыхание, принялся следить за дорогой, за колесом, которое уверенно крутил водитель, за рычагами, педалями, стрелочками и цифрами на панели под окном. Слушал, как что-то мерно гудит в нутре машины, и удивлялся.